|
Агитация
Третий день Дивеевский монастырь гудел, как улей. Сестры собирались по кельям, разговоры то гасли, переходя на опасливый шепот, то разгорались до злых выкриков.
- Ну что же делать, - глядя на всех добрыми карими глазами, говорила матушка Ефросинья, - раз такая власть пришла, ничего не поделаешь. Терпеть надо, сестры. Бог терпел и нам велел…
Слыша такое, пожилая сухощавая монахиня Пелагея хлопала себя по рясе и, задыхаясь от возмущения, шипела:
- Они, калганы здоровенные, пьяные, под забором валяются, а мы за них работай?! Да ни в жисть на большевиков работать не стану! Хоть стреляйте меня!
И снова неспокойным пчелиным гулом покатились тревожные разговоры в стенах монастыря, выплескиваясь и в мирскую жизнь, по избам прихожан. Поводом для монашеского бунта в Дивееве стало решение новых безбожных властей «выгнать» монахинь на уборку «общественного» урожая. Ясное дело, решение это монахини восприняли в штыки.
- Вы подумайте, - продолжала «агитировать» сестер Пелагея, - отчего вдруг на поля выйти некому стало? Да на той неделе в Кошелихе большевики спиртзавод реквизировали. И так дореквизировались, что вся округа от беспробудного пьянства не просыпается! Когда завод грабили, до спирта дорвались, так двое в чанах со спиртом насмерть утонули!
Ахая, сестры ужасались наступившим в жизни страшным переменам и с тоской думали: что-то будет дальше. Однако при всем страхе и неуверенности в будущем все сильнее они ощущали потребность в неповиновении, в желании жить, не замечая новых крикливых и злых хозяев жизни. Эх, знали бы тогда, в девятнадцатом, что ждет большинство из них через несколько лет, это – первое – столкновение с советской властью показалось бы им безобидным недоразумением…
Вечером четвертого сентября за Пелагеей пришли люди с ружьями и быстро, не дав опомниться монахиням, увели… Хотели пресечь смуту, устранив «зачинщицу», но искра неповиновения, возникшая в монастыре, уже во всю разгорелась, и матушке Рафаиле, такой же ярой противнице новых властей, что и Пелагея, не приходилось прикладывать особых усилий, чтобы поддерживать «боевой дух» среди сестер…
Удар по советской власти
…Толпа все теснее окружала «советскую власть», и начальник милиции, бледнея, трясущимися руками выковыривал из кобуры пистолет. Казалось, еще минута - и прольется кровь. И тут из-за спин сестер выдралась Рафаила и с криком: «Чтобы и семени твоего на свете не было!», с силой ударила ногой одного из начальников между ног! Толпа ахнула, пострадавший выпучил глаза и присел. Начальник милиции выдрал, наконец, из кобуры пистолет, и над головами людей грохнули выстрелы. Все на мгновение застыли, и этого мгновения «советской власти» хватило, чтобы, быстро протиснувшись через толпу, оставить поле боя…
Из протокола Ардатовского Уездисполкома Нижегородской губернии:
«На основании постановления Исполнительного К-та Ардатовского Уездного Совета Р. и К. Депутатов о привлечении для уборки полей свободному населению Ардатовского уезда и в частности на основании распоряжения особой на этот предмет комиссии о мобилизации 600 монашек С.-Дивеевского монастыря для посылки на уборку полей в Ичаловской и Стексовской волостях. Тов. Председателем Ардатовского Исполкома Веселовским было приступлено к проведению в жизнь этих мероприятий, причем на общем собрании, состоявшемся около 8 ч. вечера, тов. Веселовским были объяснены уже вторично цели этой трудовой мобилизации и даны подробныя разъяснения положении уезда в продовольственном отношении. Несмотря на просьбы и увещевания оказать помощь семьям красноармейцев и беднейшему населению, монашки категорически отказались, порицая при этом Советскую власть.
Видя полнейшее нежелание монашек исполнить постановление Исполнительного К-та, тов. Веселовский с собрания ушел в канцелярию Н-ка милиции I-го Ардатовского у. Не прошло и 5 минут, как огромная толпа монашек в числе около 200 человек вышли из стен монастыря и нахлынули на вышедшего в это время к воротам тов. Веселовского с требованием освободить арестованную вечером 4 сентября монашку – члена Совета Пелагею Тимофеевну Пестову за провокационное деяние по осуществлению мероприятий для уборки полей и за угрозы растерзать тех, кто даст списки монашек, могущих вести полевые работы. Толпу эту удалось укротить мне при участии Н-ка У. Милиции т. Малышева, Н-ка Милиции I-го Района тов. Шаркова и тов. Веселовского. По прошествии некоторого времени, когда окопавшиеся в монастыре толпы разошлись, я совместно с т. т. Веселовским и Малышевым пошли в Монастырский Совет за получением списков работоспособных монашек, причем из членов Совета никого не оказалось, и их пришлось ждать некоторое время около полчаса. В это время, очевидно, был сделан кем-то из монашек призыв, и они постепенно стали скопляться у крыльца Совета с всевозможными нелепыми требованиями и угрозами. На многократное предупреждение и просьбу Н-ка У. Милиции, мою и тов. Веселовского толпа не расходилась и все больше росла и угрожала; собравшихся было около 400 чел., из коей раздавались призывы к насилию. Одна из монашек, подскочив очевидно с злым намерением, была остановлена т. Веселовским и передана присутствующему в это время сторожу Волостного Совета Константину Еремину. В это время вся толпа окружила нас и сторожа Еремина, и из этой толпы кто-то с силой ногой ударил т. Веселовского в ход деторода. В это время озверевшая толпа на нас набросилась, хватая тов. Малышева за горло и руки, остановить эту толпу только удалось после двух выстрелов в воздух. Этим замешательством в толпе мы воспользовались и ушли в Волостной Совет, помещающийся в монастырском здании под названием дом «Купчихи Долгинцевой».
Безусловно, эта толпа была подготовлена известными личностями, из коих удалось заметить монахиню Рафаилу, которая еще перед собранием шныряла по кучкам монашек и к чему-то их призывала тихим голосом.
По заявлению члена Совета монастыря Гальцевой, приготовленныя списки трудоспособных монашек были отняты толпой у секретарши и изорваны. Весь Совет, в том числе и сделавшая заявление об уничтожении списков Гальцева, несмотря на то, что кричала на сестер и просила их удалиться, безусловно являются зачинщиком и виновниками всех этих событий. – Уполномоченный Губчека РЕРИ. Действительность настоящего утверждает Тов. Председатель Ардатовского У-Исполкома ВЕСЕЛОВСКИЙ. – Н-к Ардатовской У. Милиции МАЛЫШЕВ Сторож Волсовд. ЕРЕМИН. –
С подлинным верно: Секретарь Ардатовского Уездисполкома (Подпись)»
Документ
Веселовский вышел на крыльцо уездного исполкома, довольно улыбаясь. Как же! Вот и он теперь вправе считать себя лично пострадавшим за дело революции. Ходил он все еще несколько враскоряку, но это пройдет, а докУмент останется. Он развернул сероватую бумажку с только что оттиснутой сиреневой печатью и с явным удовольствием перечел неровные черные реммингтоновские буковки:
«УДОСТОВЕРЕНИЕ.
Дано сие члену Президиума Исполкома тов. Веселовскому в том, что ему было нанесено лечение удар по левому яичку, который ощущается боль небольшое вспухание и синяк, по заявлению т. Веселовского был нанесен из-за толпы монашек 5 сентября с.г. в Дивеевском монастыре - Заведующий Больницей / подпись /.
С подлинным верно Секретарь Ардатовского Уездисолкома (подпись).»
Вместо послесловия
Антиатеистический, можно сказать, даже антисоветский дух в окрестностях Дивеева и Сарова большевистской власти, несмотря на ужасающие репрессии, подавить не удавалось очень долго. Даже в диком 1937 году по этому поводу горько сокрушался ответственный секретарь областного совета «Союза воинственных безбожников (СВБ)» прокурор облсуда Михаил Брауде. В своем отчете «Об итогах антирелигиозной работы в Горьковской области в 1934 - 1937 гг.» Брауде жаловался в Горьковский облисполком:
«В отдельных районах области имеется самое настоящее засилье церковников. Возьмем, к примеру, Дивеевский район, где в прежнее время было 3 монастыря. До сих пор там проживает около 350 человек монашек, вместе со служителями культов и церковным активом они составляют внушительную армию мракобесия 980 чел. в районе, тогда как всех работников культурного фронта 280 чел. (данные на конец марта с/года, сообщенные пред. оргбюро СВБ - т. Голяковым»).
«Контрреволюционная деятельность церковников может быть проиллюстрирована сотнями фактов. Приведем пару примеров:
В ноябре 1936 г. в Дивеево приехала из Киева монашка Чернышева, как впоследствии выяснилось, бывшая помещица Тамбовской губернии, имевшая 400 дес. земли, ее брат офицер-деникинец был расстрелян в Гражданскую войну. Чернышева приехала в Дивеево для раздачи монашкам «жалования» от киевских «отцов церкви». Около здания средней школы она повесила на кусты кусок полотна с нашитыми буквами. «Долой советскую власть. Да здравствует православное христианство. Да здравствует царизм». Ее задержали школьники пионеры».
«В селе Нарышкино Вознесенского района, - говорится далее в отчете, - церковники, организовав борьбу за открытие закрытой церкви в их селе, добились организованного невыхода части колхозников на уборку урожая».
Приводя эти примеры, «воинствующий безбожник Брауде» по сути дела беспомощно признавал, что даже мощный карательный государственный аппарат, который может сотворить с человеком все что угодно, оказывался бессильным перед его душой, духом…
От автора. Очерк основан на реальных событиях. Документы цитируются без исправления орфографии. Благодарю за предоставление копий архивных материалов Игоря Макарова.
|
Сегодня утром:
Сегодня днем:
