|
История без "если бы"
Говорят, никогда не надо оглядываться назад, нельзя позволять себе отступных – мол, а вот если бы я тогда не… История не терпит сослагательного наклонения, история человеческой жизни, видимо, тоже. Но как иной раз удержаться? Особенно если там, в прошлом, осталось самое дорогое – здоровье твоего ребенка.
Перелом
Летом 2006 года Валентина Ивановна Хозина собирала младшего сына в армию. То, что для многих матерей – страшный сон, она вспоминает как сказку. Уже были готовы документы, уже все было распланировано – уж по крайней мере, на два года вперед точно. Вот пойдет Роман служить, а она будет его ждать. Ждать и гордиться: такого парня она, вдова, одна подняла. Но он не успел – ни в армию, никуда. Утром 15 июля жизнь вдруг взяла и развалилась, порвалась с утренним телефонным треском.
Из прижатой к уху холодной пластмассы Валентина Ивановна услышала: «Роман твой в реанимации… Приезжай».
Долго, бесконечные минуты она металась по квартире. «Словно пожар в доме, а я и никак не соображу, за что схватиться, что надеть…
Кто скажет, почему так бывает – непонятно, и больно так, что уже нет слез. «Зачем он поехал в этот клуб? Ведь вот если не поехал бы – не было бы никакой аварии, было бы все…»
Ведь даже и за рулем-то той проклятой машины он не был, и откуда такая судьба? Водитель жив-здоров, а он – просто рядом сидел! – в одночасье, в минуту – инвалид.
Он все понимает
С диагнозом «перелом пятого шейного позвонка» Роман Хозин попал в республиканскую клиническую больницу в Саранске. Долго лежал, пока заживали сопутствующие травмы. О том, что парень когда-нибудь встанет, никто уже не говорил.
Мать увезла его назад, домой, в Темников, ушла с работы – практически полностью парализованного сына не оставишь надолго. Так они и живут вдвоем – на одну пенсию двадцатилетнего инвалида.
В небольшой, хоть и не тесной квартирке не пахнет лекарствами и болезнью. И Валентина Ивановна, открывая дверь, улыбается – мол, проходите. И только на кухне, перебирая по клеенке многочисленные судебно-медицинские бумажки, поднимает на меня мокрые от слез глаза.
- Жалко, всех жалко. И Ромку жалко – за что парню такое в двадцать-то лет? И Димку этого жалко. Что же это будет: один парень лежит, другой – сидит…
Друг Димка не сидит – ему дали год и шесть месяцев условно, учли, что раньше не привлекался, что раскаивается…
- Поначалу прибегал, говорил – тетя Валя, вы меня только не сажайте, я вам помогать буду. И правда – помогал, а потом – забылось…
- Соседи у меня хорошие – «отпускают» на рынок или в магазин. Посидят с Ромкой, покормят даже. У нас лес рядом, так он меня и сам выгоняет – за грибами. Он же видит все, все понимает…
Богатство
Он все понимает, но все равно верит – в то, что поправится, несмотря ни на какие прогнозы. В двадцать лет самое страшное слово – никогда.
Приходят друзья. Поначалу Роман пускал только мальчишек, девчонок стеснялся. А потом стали и девчонки приходить. Потому что это, наверное, чувствуется – когда пришли не поглазеть, не «пожалеть», а просто – поболтать. Как раньше.
Мы заходим в маленькую комнатку – только кровать и тумбочка с телевизором.
- Привет, я Лена.
- Роман, – отвечает он немножко хрипло от долгого молчания. И судорожно двигает подбородком. Только через несколько минут я понимаю: вот так повести головой – вверх-вниз, немножко в сторону – единственное движение, которое осталось у двадцатилетнего парня.
Кто заплатит за надежду
Перед Хозиными теперь стоит глобальный вопрос – можно ли что-то сделать, чтобы Роман не остался совершенно неподвижным навсегда.
Сотрудник Минздрава Мордовии Елена Левина, которая в Темников выезжала лично по обращению родственников Романа, на звонок корреспондента «Сарова» отреагировала с пониманием, но сильно не обнадеживала. Да, в Министерстве здравоохранения средства на дорогостоящее лечение предусмотрены, направления в клиники Нижнего Новгорода или Москвы тоже могут дать, но надо, чтобы такое лечение было признано необходимым.
Заведующий отделением микрохирургии позвоночника ГИТО Сергей Млявых, где Валентина Ивановна была на консультации, расстроил – сейчас в ГИТО уже нет специального реабилитационного отделения, а потому взять такого тяжелого больного, как Роман Хозин, попросту некуда.
- Для реабилитации инвалида после такой травмы обязательно нужен отдельный врач-методист, который занимался бы только этим больным. А у меня в отделении такой врач сейчас всего один.
Но все-таки – возможно ли хоть как-то помочь? Ведь в справке, которую Валентине Ивановне выдали на приеме в отделении микрохирургии позвоночника, записано – «показаны курсы восстановительно-реабилитационной терапии».
Сергей Геннадьевич в прогнозах был осторожен: «Гарантий в такой ситуации ни один врач не даст». Но посоветовал обратиться в Областной центр реабилитации инвалидов.
Так или иначе, но в любой нижегородской клинике житель Темникова – по определению платный пациент. И если Романа Хозина в принципе готовы будут принять на реабилитацию в центр, встанет вопрос – кто заплатит за лечение? Хорошо, если бюджет Мордовии. А если нет – где найти неработающей одинокой женщине десятки тысяч рублей?.. Или где найти силы сказать сыну – у нас нет денег на то, чтобы надеяться…
Но вопрос с реабилитацией пока открыт. Пока Валентина Ивановна каждый день бьется над проблемами помельче – как прожить на три тысячи вместе с лежачим сыном, чем заплатить за квартиру, на что купить лекарств, марли, ваты. Роману нужен постоянный уход, чтобы не было пролежней. С пролежнями их в больницу точно не возьмут – так сказал нижегородский доктор. И она старается изо всех сил…
Если вы хотите помочь парализованному парню, мы публикуем расчетный счет семьи Хозиных:
№ 42307810639113005957/48.
Банк получателя: Мордовское ОСБ 8589 г.Саранск.
Получатель:
Темниковский дополнительный офис № 4306/059 Краснослободского ОСБ № 4306 Волго-Вятского банка СБ РФ.
ИНН 7707083893
Р/С 30301810239050603901
БИК 048952615
К/С 30101810100000000615
|
Комментарии:
Эту заметку пока никто не комментировал.
|